Первое впечатление от книги оказалось очень двусмысленным. С одной стороны, затянуло сразу, оторваться смогла с большим трудом. С другой стороны, с самого начала ужасно резал слух (глаз?) стиль автора: совершенно невозможное обилие метафор, нанизанных друг на друга так тесно, что некоторые абзацы я перечитывала по два-три раза. Слишком подробно, слишком образно, слишком выпукло.
Я уже неоднократно ловила себя на том, что к каждому новому автору притираюсь подолгу: вчитываюсь в предложения, подстраиваюсь под манеру изложения.
Иногда желанного резонанса не возникает, тогда я откладываю книгу. Но чаще я все-таки улавливаю ритм, заданный автором, попадаю в него во время чтения и перехожу от страницы к странице все более легким шагом (взглядом).
К стилю Марины Степновой я тоже привыкла, и довольно быстро. Но «привыкла» — не значит «приняла». С моей точки зрения, пишет она все-таки излишне цветисто и вычурно.
Какие-то словесные находки оказались прекрасными. Например, упоминание о том, как одежда (блузка или воротничок — не помню) рифмовались с лицом Маруси. По-моему, это действительно находка, альтернатива скучному «ей шла эта кофточка». Но когда этот же глагол встретился второй, третий раз, я восприняла его негативно, как штамп. Когда вещи рифмуются со внешностью уже у нескольких персонажей, это совсем не так здорово.
Или частая «лохматость» в тексте: лохматые журналы, разлохмаченные страницы. Метафора очень точная, но немногоразовая. Как и веселый щенячий взгляд, и некоторые другие сравнения.
Еще не понравился мат. Нечастый, но мат. Для меня в художественной литературе мат невозможен в принципе. Ну разве что в каких-то особо критичных ситуациях типа безумной атаки, и то в порядке исключения. У Марины Степновой мат был, и, мне кажется, неоправданный.
Это не ханжество и не иллюзорная скромность. В реальной жизни мат я воспринимаю (не использую, а воспринимаю) относительно спокойно. А вот в книгах мат не понимаю вообще. И мне было неприятно видеть нецензурные словечки на страницах романа. Полагаю, что им вполне могла найтись не менее грубая по смыслу, но более цивилизованная по внешнему виду замена. А в некоторых случаях мат не нес даже грубого подтекста, а использовался «просто так».
На этом, пожалуй, критика в адрес автора заканчивается.
* * * * *
Еще раз скажу, что роман захватил меня с первых страниц. Наверное, потому, что я люблю семейные саги.
Семейная сага — это длинно и подробно, порой легко, порой мучительно о разных людях, которые волей обстоятельств оказались родственниками и вынуждены общаться друг с другом независимо от своего желания, о людях, чьи судьбы переплетаются бесконечно и неразрешимо. Это всегда очень интересно и раскрывает характер намного лучше всяких дружеских, любовных или производственных отношений. Потому что друзей, любимых и коллег мы вольны выбирать себе сами, а родственники даны нам свыше.
Вместе с тем назвать «Женщин Лазаря» сугубо семейной сагой все-таки не получается. Первая женщина (а их по роману прослеживается три) родственных корней с Лазарем не имеет. Вторая, становясь его женой, автоматически приобретает статус родственницы. И только третья является его внучкой, то есть единственной действительно кровной родней.
С этой точки зрения роман на семейную сагу походит мало: недостаточно персонажей и пересечений их судеб. Но мне это не мешало.
* * * * *
С первых же страниц мне почудилось неуловимое сходство Степновой с Улицкой. Вернее, сходство их произведений. Причем по названию «Женщины Лазаря» очень напоминают «Казус Кукоцкого», который тоже можно назвать семейной сагой.
Подобное сходство для меня скорее плюс, чем минус. Потому что уровень Улицкой очень высок, а Степнова подобралась к нему близко. Но вместе с тем любое сходство — это всегда минус, потому что подразумевает подобие, а не самобытность.
* * * * *
Я прочитала роман очень быстро, взахлеб, за два вечера и крохотный остаток утра. И не думаю, что потратила это время напрасно. Но в то же время я так и не сумела ответить себе на главный вопрос: о чем, для чего, зачем этот роман?
Каждая история (в литературе) должна нести какой-то смысл: явный или тайный. Интересность истории — это серьезное достоинство, хороший язык — тоже, но этого недостаточно. Сплетня тоже может быть интересной и хорошо рассказанной, но она не несет никакой смысловой нагрузки, кроме простой передачи информации.
Я пока в романе Степновой увидела только добротный пересказ судеб нескольких людей. Но не сумела понять, о чем этот роман. Я не готова сейчас сделать вывод, насколько он плох или хорош. Возможно, стоит к нему вернуться через какое-то время.
© Елена Домосед, 5.09.2012
Копирование (полное или частичное) запрещено