Книги        30 мая 2019        1605         Комментарии к записи Ф.Абрамов «Братья и сестры» (отзыв) отключены

Ф.Абрамов «Братья и сестры» (отзыв)

«Братья и сестры» — это первая часть цикла, состоящего из четырех книг, но иногда так называют весь четырехтомник. Цикл с условным названием «Пряслины» охватывает период с весны 1942 года до начала 1970-х, то есть с военных лет — через годы восстановления — до вполне благополучных времен. Действие происходит в архангельской деревне.

Сначала мне на глаза попался сериал, понравился, посмотрела весь. После сериала тут же взялась за книги: хотелось, во-первых, еще раз прожить всю эту историю, во-вторых, разобраться в непонятных деталях (некоторые сюжетные ходы вызвали у меня вопросы).

Уже потом, прочитав все четыре романа, поняла, что сериал был снят близко к тексту, то есть к оригиналу отнеслись бережно. Но, возможно, именно из-за этого многое осталось неясным: диалоги в общих чертах сохранились, а причины, которыми они вызваны, события и обстоятельства, на фоне которых эти диалоги происходят, оказались смазанными. То, что автор рассказывает между диалогами, потерялось.

А вот подбор актеров во многом порадовал: Анфиса Петровна, Варвара Иняхина, Лиза Пряслина, Егорша, Евсей, Подрезов — другими представлять их и не хотелось. Но главный герой (Михаил) не впечатлил — ни в молодости, ни в зрелом возрасте.

* * * * *

Но вообще я хочу рассказать все-таки не о сериале, а о романах.

Читать было и легко, и трудно одновременно. Легко — потому что язык действительно хороший, простой, родной. Трудно — потому что очень много специфических слов: и диалектизмов, которые нам (не местным) сложно понять, и историзмов, которые когда-то были очевидны если не для всех, то для многих, а сейчас требуют пояснений (все эти полати, поскотины, пожни, кошеницы, заулки, задоски).

Но мне это было очень интересно. Пожалуй, так же, как в свое время был интересен «Доктор Живаго». Мне хотелось разобраться со всеми этими непонятными словами и явлениями, которые они обозначают. С особенностями быта, сельских работ и прочими деталями.

Дело в том, что Архангельская область граничит с моей исторической родиной — Кировской областью. Главный герой Михаил, как и мой дедушка, еще подростком получил похоронку на отца и сам поднимал семью в военные годы и после. Разница в возрасте у них небольшая: главный герой родился в 1928 году, мой дедушка — в 1926-м. Похоронка дедушке пришла в марте 1942-го, когда ему было 15 лет (главному герою примерно столько же). У главного героя на попечении остались пятеро младших братьев-сестер и мама. У моего дедушки — младший брат и младшая сестра (еще одна сестра — старшая — вышла замуж и жила в другой деревне). Семья у моего дедушки была поменьше, но у главного героя мама войну пережила, а дедушкина мама умерла в сентябре 1944-го.

Параллель с моей бабушкой (она родилась в 1925 году) тоже прослеживается. Военный тыл держался главным образом на плечах женщин, и не только женщин, но и девочек, и старух. На плечах Лизы — младшей сестры Михаилы. На плечах моей бабушки.

То есть сходство было очень большим: то же время, примерно те же края, примерно те же жизненные обстоятельства. Что-то, о чем рассказывали бабушка и дедушка, легко вписывалось в сюжет цикла. Поэтому я читала его не как что-то отстраненное, а как свою личную историю, историю своего рода…

Очень жаль, что этот цикл попался мне только сейчас, а не раньше, когда я могла задать свои вопросы бабушке с дедушкой, когда могла обсудить с ними происходящее в этих книгах. Кое-что обсуждала с моей мамой, она родилась в той же деревне, что и мои бабушка с дедушкой (ее родители), но росла в городе, а на родине бывала наездами. То есть что-то она помнила, и это мы сопоставляли с книгой (мама тоже ее читала по моему совету), а чего-то не знала и она…

* * * * *

Вообще этот цикл очень всколыхнул меня, заставил по-другому посмотреть на привычные вещи. Про тыл во время Великой Отечественной я знала немного и как-то отстраненно: что было трудно, что работали много и тяжело, но это оставалось пустыми словами. Одно дело сказать «голод», другое — описать, чем питались люди. Одно дело сказать «валили лес», «платили налоги», «жили на трудодни», другое — рассказать, из чего все это складывалось, как выглядело в жизни. Причем Абрамов не давит на жалость, он просто, как бы между делом, излагает разные факты, показывает детали, воспроизводит прошлое.

И несмотря ни на что люди оставались людьми — любили, помогали, жили.

Цитата из книги

Дак ведь тогда не люди — праведники святые на земле-то жили.

Федор Абрамов «Братья и сестры»

* * * * *

Сколько разных судеб описано в этих романах, сколько эмоций они вызывают, как тяжело жилось тогда (и не только во время войны, но и до нее)… Совершенно другие жизненные принципы, другое отношение к семье, работе, себе. И я говорю это не с придыханием, то есть не хвалю и не воспеваю, а просто отмечаю это как данность. Нам, живущим в XXI веке, спустя век с начала Гражданской войны (которая там вспоминается), спустя почти восемьдесят лет с начала Великой Отечественной войны (которая стала полноправным персонажем цикла), сложно примерить все это на себя, сложно представить такую жизнь.

* * * * *

Самая мощная, конечно, первая книга. Вторая и третья уже не так захватывают, хотя мне (в силу личных/семейных обстоятельств) все равно было любопытно.

Когда приступила к четвертой книге, где события развиваются уже в семидесятых (судя по тому, что главный герой родился в 1928 году, а в этой — последней — книге ему 44 года, дело происходит в 1972 году), расстроилась. Потому что пропала та атмосфера, которая была в трех предыдущих романах (особенно первом). И люди какие-то другие, и отношение ко всему… Потом поняла, что это — авторский замысел: показать контраст между одними и теми же людьми в разных условиях, между поколениями, заставить подумать о том, что делает человека человеком. Правда, целая книга ради одной мысли, возможно, не самое лучшее решение.

Главный герой, кстати, вызывает у меня смешанные чувства. Он живой, настоящий, реалистичный, но — спорный пример для подражания. Не знаю, таким ли замышлял его Абрамов. Может быть, он сознательно хотел сделать Михаила неуравновешенным, взрывным, вспыльчивым. А может, это иллюстрация его самостоятельности, мужественности, то есть автор искренне верил, что сильный человек не бывает другим. Верил и не видел в этом минусов.

* * * * *

Не скажу, что цикл однозначно мне понравился. Он написан очень неровно – от очень впечатляющей первой книги к почти разочаровывающей четвертой. Между книгами прослеживаются явные границы, причем не столько между разными периодами времени, сколько между эмоциональным настроем автора. Вдруг начинают появляться какие-то слова, которых не было раньше: например, «але» вместо «или» в последнем романе. Если бы это слово присутствовало во всех четырех книгах, то можно было бы принять его за местный диалект, а так даже непонятно, откуда оно взялось, почему…

Но в то же время читала я с удовольствием. Отмечала все эти мешавшие нюансы, отодвигала их в сторону и все равно день за днем возвращалась к этой истории.

* * * * *

Концовка цикла и радует, и огорчает одновременно. Есть много светлого, обнадеживающего. И есть то, что заставляет тосковать. Но, пожалуй, это правильный финал, потому что — достоверный, правдивый, как в жизни, где одно сочетается с другим.

Читала зимой-весной 2019.

© Елена Домосед
Копирование (полное или частичное) запрещено

  Метки: